Я начинаю путь,
Возможно в их котлах уже кипит смола,
Возможно в их вареве ртуть,
Но я начинаю путь.
Я принимаю бой.
Быть может, я много беру на себя,
Быть может, я картонный герой,
Но я принимаю бой.
Я говорю:
Живым - это лишь остановка в пути,
мёртвым - дом.
Смирное время,
Смирные дни,
Боль и радость почистили зубы и спят,
Звук, которым когда-то был крик,
В рот набрал воды
И прикусил язык.
Ржавчина
Выжженных звёзд
Отражает промежутки сомнительных лет,
Плесень несёт свой пост,
Прикрывая покрытый коростой погост.
Волчья ягода,
Чёрная кровь,
Немое темноводье водит тени по дну,
Языки публичных костров
Лижут лица.
Эй, начальник, покорных в ров!
Пот напомаженных туш,
Жирные рты плетут слюной кружева.
Зверь лакает из луж
Души тех, кто принял печать.
Маэстро, туш!
Живым - это лишь остановка в пути,
Мёртвым - дом.
Возможно в их котлах уже кипит смола,
Возможно в их вареве ртуть,
Но я начинаю путь.
Я принимаю бой.
Быть может, я много беру на себя,
Быть может, я картонный герой,
Но я принимаю бой.
Я говорю:
Живым - это лишь остановка в пути,
мёртвым - дом.
Смирное время,
Смирные дни,
Боль и радость почистили зубы и спят,
Звук, которым когда-то был крик,
В рот набрал воды
И прикусил язык.
Ржавчина
Выжженных звёзд
Отражает промежутки сомнительных лет,
Плесень несёт свой пост,
Прикрывая покрытый коростой погост.
Волчья ягода,
Чёрная кровь,
Немое темноводье водит тени по дну,
Языки публичных костров
Лижут лица.
Эй, начальник, покорных в ров!
Пот напомаженных туш,
Жирные рты плетут слюной кружева.
Зверь лакает из луж
Души тех, кто принял печать.
Маэстро, туш!
Живым - это лишь остановка в пути,
Мёртвым - дом.