Как много бреда, много рвений в голове
Что претворяются в прекрасное безумье.
Что начинаешь видеть в синей бороде
Такой красивый белый, но холодный иней.
Он виноват лишь в том, что был влюблен
И складывал мгновенья счастья в гроздья.
Что он убил жену не топором,
А медленно вбивал ей в тело гвозди.
А гвозди не хотели заходить.
А он вбивал их ласково вздыхая.
Теперь она не будет уходить.
Теперь она домашняя, родная.
Тут он проснулся - лужи крови на полу.
О, Боже, что же натворил, наделал?!
А у жены пара гвоздей во лбу.
Зато он знает - он ее не предал.
Как много бреда, много рвений в голове
Пойти что ли умыться, вымыть руки?
Иль учинить членовредительство себе
От редкой раритетной скуки.
Лежит жена. А гвозди ей идут.
Еще бы к телу ей пошли гвоздИки.
Жена в гвоздях - мой творческий дебют.
Жаль, что сюжет оценят только фрики.
Что претворяются в прекрасное безумье.
Что начинаешь видеть в синей бороде
Такой красивый белый, но холодный иней.
Он виноват лишь в том, что был влюблен
И складывал мгновенья счастья в гроздья.
Что он убил жену не топором,
А медленно вбивал ей в тело гвозди.
А гвозди не хотели заходить.
А он вбивал их ласково вздыхая.
Теперь она не будет уходить.
Теперь она домашняя, родная.
Тут он проснулся - лужи крови на полу.
О, Боже, что же натворил, наделал?!
А у жены пара гвоздей во лбу.
Зато он знает - он ее не предал.
Как много бреда, много рвений в голове
Пойти что ли умыться, вымыть руки?
Иль учинить членовредительство себе
От редкой раритетной скуки.
Лежит жена. А гвозди ей идут.
Еще бы к телу ей пошли гвоздИки.
Жена в гвоздях - мой творческий дебют.
Жаль, что сюжет оценят только фрики.