Я никогда еще не выходил на этой станции метро,
Хотя меня где только не катал подземного локомотива крот.
Я был во всех его норах, как минимум проездом,
И синим и трезвым, и сидя, и в поисках свободного места,
Какую ветку не возьми, везде найдутся отпечатки когтей моих лап на пересадках,
Я истоптал по ступенькам лестницы эскалаторов,
Путь, равный по длинне трем, четырем земным экваторам,
Но вот на Кантемировской пока что не был ни разу, не было мазы.
И вот я здесь, убитый в мясо, втыкаю на краю платформы в стену напротив.
Рядом снуют суетливо какие-то дети, дяди и тети,
Их крайне заботят абсолютно неважные вещи.
Я зрение напряг, красные цифры стали резче.
Время на табло ползет надоедливо медленно,
Я первого вагона жду там, где все ждут последнего.
Дорогие пассажиры, извините за накладку, я прекрасно понимаю вы торопитесь,
Кто быстрей на выход, кто скорее на посадку, чтобы в поручень вцепиться или по удобней сесть.
Я задержу вас, но не надолго: мне всего один прыжок,я второго не попрошу.
Извините, ради бога, за осколки, резкий скрежет тормозов, и прочий неприятный шум...
Я никогда уже не буду кровь сдавать в Московской ВИЧевой,
И размышлять над тем, чем третья стадия хуже второй,
Тусить на форумах для инфицированных по ночам, и бегать по врачам, больничные полы топча.
Меня уже не будет так выбешивать, то что по всему городу дурацкой соцрекламы понавешали.
Мне не испортит настроение какой-то там плакат,
То, что написано на нем, уже не про меня расклад.
Люди кричат, кто-то в ужасе крестится,
Какой ажиотаж, лучше бы решил повеситься.
Болтался бы себе под потолком своей квартиры, тихо мирно, извините, дорогие пассажиры.
Дорогие пассажиры, извините за накладку, я прекрасно понимаю вы торопитесь,
Кто быстрей на выход, кто скорее на посадку, чтобы в поручень вцепиться или по удобней сесть.
Я задержу вас, но не надолго: мне всего один прыжок,я второго не попрошу.
Извините, ради бога, за осколки, резкий скрежет тормозов, и прочий неприятный шум...
Хотя меня где только не катал подземного локомотива крот.
Я был во всех его норах, как минимум проездом,
И синим и трезвым, и сидя, и в поисках свободного места,
Какую ветку не возьми, везде найдутся отпечатки когтей моих лап на пересадках,
Я истоптал по ступенькам лестницы эскалаторов,
Путь, равный по длинне трем, четырем земным экваторам,
Но вот на Кантемировской пока что не был ни разу, не было мазы.
И вот я здесь, убитый в мясо, втыкаю на краю платформы в стену напротив.
Рядом снуют суетливо какие-то дети, дяди и тети,
Их крайне заботят абсолютно неважные вещи.
Я зрение напряг, красные цифры стали резче.
Время на табло ползет надоедливо медленно,
Я первого вагона жду там, где все ждут последнего.
Дорогие пассажиры, извините за накладку, я прекрасно понимаю вы торопитесь,
Кто быстрей на выход, кто скорее на посадку, чтобы в поручень вцепиться или по удобней сесть.
Я задержу вас, но не надолго: мне всего один прыжок,я второго не попрошу.
Извините, ради бога, за осколки, резкий скрежет тормозов, и прочий неприятный шум...
Я никогда уже не буду кровь сдавать в Московской ВИЧевой,
И размышлять над тем, чем третья стадия хуже второй,
Тусить на форумах для инфицированных по ночам, и бегать по врачам, больничные полы топча.
Меня уже не будет так выбешивать, то что по всему городу дурацкой соцрекламы понавешали.
Мне не испортит настроение какой-то там плакат,
То, что написано на нем, уже не про меня расклад.
Люди кричат, кто-то в ужасе крестится,
Какой ажиотаж, лучше бы решил повеситься.
Болтался бы себе под потолком своей квартиры, тихо мирно, извините, дорогие пассажиры.
Дорогие пассажиры, извините за накладку, я прекрасно понимаю вы торопитесь,
Кто быстрей на выход, кто скорее на посадку, чтобы в поручень вцепиться или по удобней сесть.
Я задержу вас, но не надолго: мне всего один прыжок,я второго не попрошу.
Извините, ради бога, за осколки, резкий скрежет тормозов, и прочий неприятный шум...