Все чем жил стер самим собой,
Подгоняя к мертвой точке вереницу дней.
Будто прервал фильм с собственной судьбой,
Даже и не зная точно что же там за ней.
Где моя боль? Выйди ко мне,
Возроди силы, что бьются в живых.
Где моя страсть? В вечном в огне,
Спряталась в жилах, кроша их.
Мой черед обрубать концы
Всех незавершенных строк лишавших сил и сна.
Время врет, стираются резцы,
Все, чем грыз по мере сил себя и вас сполна.
Где моя кровь? Стынет в глазах,
Жаждя слезами пролиться на свет.
Где моя плоть? Делаю взмах.
Крик в пустоту: никого нет!
Знаю. Таю.
Знаю. Отрицаю
Знаю. Таю.
Знаю. Умираю.
"Я сам испортил все то, чем играл все это время, не заботясь о том,
что ждет дальше. Пил свою душу как вино и абсолютно не думал есть ли дно
в этом сосуде. Что мне сказать? Где искать утешения? Отрекшись от всех
и слывя одиночкой я слишком был горд чтоб просить о прощении.
Что после идет: только жирные точки."
Я выжат до предела.
И некому помочь мне.
Натянутые нервы
Вскрывают тело в клочья.
И с лязгом рвуться звенья.
Тоски о самом скрытом.
И в чёрный ход ступени
Давно уже разбиты.
А может просто кончен
Мой путь летать и падать.
И провод обесточить,
Раз срок пришел мне надо
Исчезнет яркий сполох
Свой миг прославив этим
И сразу сотни новых
Тотчас себя осветят
[И вот он лежит, наконец-то. Человек, уверовавший на смертном одре, праведный развратник. Разве я мог жить в пол силы. Дайте мне вина и я выпью все до капли и запущу пустую бутылку миру в лицо. Покажите мне Господа Иисуса в муках и я влезу на крест и вытащу гвозди из его ладоней, чтобы вонзить их в свои. Я покидаю этот мир, ели волоча ноги. Пролитое вино еще не просохло на раскрытой библии. Я смотрю на булавочную головку и вижу пляшущих ангелов. Чтож, теперь я вам нравлюсь?...]
Подгоняя к мертвой точке вереницу дней.
Будто прервал фильм с собственной судьбой,
Даже и не зная точно что же там за ней.
Где моя боль? Выйди ко мне,
Возроди силы, что бьются в живых.
Где моя страсть? В вечном в огне,
Спряталась в жилах, кроша их.
Мой черед обрубать концы
Всех незавершенных строк лишавших сил и сна.
Время врет, стираются резцы,
Все, чем грыз по мере сил себя и вас сполна.
Где моя кровь? Стынет в глазах,
Жаждя слезами пролиться на свет.
Где моя плоть? Делаю взмах.
Крик в пустоту: никого нет!
Знаю. Таю.
Знаю. Отрицаю
Знаю. Таю.
Знаю. Умираю.
"Я сам испортил все то, чем играл все это время, не заботясь о том,
что ждет дальше. Пил свою душу как вино и абсолютно не думал есть ли дно
в этом сосуде. Что мне сказать? Где искать утешения? Отрекшись от всех
и слывя одиночкой я слишком был горд чтоб просить о прощении.
Что после идет: только жирные точки."
Я выжат до предела.
И некому помочь мне.
Натянутые нервы
Вскрывают тело в клочья.
И с лязгом рвуться звенья.
Тоски о самом скрытом.
И в чёрный ход ступени
Давно уже разбиты.
А может просто кончен
Мой путь летать и падать.
И провод обесточить,
Раз срок пришел мне надо
Исчезнет яркий сполох
Свой миг прославив этим
И сразу сотни новых
Тотчас себя осветят
[И вот он лежит, наконец-то. Человек, уверовавший на смертном одре, праведный развратник. Разве я мог жить в пол силы. Дайте мне вина и я выпью все до капли и запущу пустую бутылку миру в лицо. Покажите мне Господа Иисуса в муках и я влезу на крест и вытащу гвозди из его ладоней, чтобы вонзить их в свои. Я покидаю этот мир, ели волоча ноги. Пролитое вино еще не просохло на раскрытой библии. Я смотрю на булавочную головку и вижу пляшущих ангелов. Чтож, теперь я вам нравлюсь?...]