Я знаю, что скоро из мрака веков
Появится в нашей стране Крысолов.
И, в дудочку дуя, пойдёт пилигрим,
И вся наша сволочь попрётся за ним.
И выйдут в ряд за гадом гад под колдовские звуки
Ворьё, жульё, хамьё, дубьё и прочие подлюки.
И, пальцы веером сложив, пойдёт братва покорно.
Вот это кайф! Чтоб я так жил! Долой волков позорных!
А звук у дудочки таков:
В нем шёпот снов и звон веков,
И песни кельтских колдунов,
И зов седых преданий.
Под гипнотический мотив
Пойдут бандит и рэкетир,
Надеть свои трусы забыв,
Уйдёт министр из бани.
Из разворованной страны, покинув свои дачи,
Уйдут бугры и паханы ко всем чертям собачим.
И запоют сверчки во ржи, и журавлиным клином
Пойдут пахучие бомжи с курлыканьем тоскливым.
Через Брест и Калугу,
Москву и Тамбов,
За Урал на Восток
Побредёт Крысолов.
Его ноги натёрты
И плащ запылён,
Санитарные цели
Преследует он.
И сутенёры встанут в строй под музыку такую,
Путаны шумною толпой за ними откочуют.
Уйдут вруны и болтуны, и, кстати, для прикола,
Ушла бы сборная страны по стрёмному футболу.
И респектабельной гурьбой
Пойдет истэблишмент родной,
Забыв про бизнес теневой
И счет в швейцарском банке.
Закружит в небе вороньё,
В лесах попрячется зверьё,
И будут на пути расти
Бледнейшие поганки.
Двинутся маньяки на хромой собаке,
А за ними - шлюшки на больной лягушке,
А за ними - урки, ой, да на Сивке-бурке.
Едут и смеются, чуинггам жуют.
К Охотскому морю придет Крысолов,
В него окунёт весь богатый улов.
И выпьет свой грог, и расслабится он:
Мол, долбись с ними сам, старина Посейдон.
Появится в нашей стране Крысолов.
И, в дудочку дуя, пойдёт пилигрим,
И вся наша сволочь попрётся за ним.
И выйдут в ряд за гадом гад под колдовские звуки
Ворьё, жульё, хамьё, дубьё и прочие подлюки.
И, пальцы веером сложив, пойдёт братва покорно.
Вот это кайф! Чтоб я так жил! Долой волков позорных!
А звук у дудочки таков:
В нем шёпот снов и звон веков,
И песни кельтских колдунов,
И зов седых преданий.
Под гипнотический мотив
Пойдут бандит и рэкетир,
Надеть свои трусы забыв,
Уйдёт министр из бани.
Из разворованной страны, покинув свои дачи,
Уйдут бугры и паханы ко всем чертям собачим.
И запоют сверчки во ржи, и журавлиным клином
Пойдут пахучие бомжи с курлыканьем тоскливым.
Через Брест и Калугу,
Москву и Тамбов,
За Урал на Восток
Побредёт Крысолов.
Его ноги натёрты
И плащ запылён,
Санитарные цели
Преследует он.
И сутенёры встанут в строй под музыку такую,
Путаны шумною толпой за ними откочуют.
Уйдут вруны и болтуны, и, кстати, для прикола,
Ушла бы сборная страны по стрёмному футболу.
И респектабельной гурьбой
Пойдет истэблишмент родной,
Забыв про бизнес теневой
И счет в швейцарском банке.
Закружит в небе вороньё,
В лесах попрячется зверьё,
И будут на пути расти
Бледнейшие поганки.
Двинутся маньяки на хромой собаке,
А за ними - шлюшки на больной лягушке,
А за ними - урки, ой, да на Сивке-бурке.
Едут и смеются, чуинггам жуют.
К Охотскому морю придет Крысолов,
В него окунёт весь богатый улов.
И выпьет свой грог, и расслабится он:
Мол, долбись с ними сам, старина Посейдон.