Красятся лица в моей столице,
Без палева не палится, перед постами полиции.
Поглаживая кольца, прохожие довольствуются:
Кто первыми лучами солнца,
Кто тем, что не вернется,
Кто просто от того, что завтра больше не проснется.
Блестящие машины, безвкусные витрины,
Большие магазины, еда, с привкусом резины.
Мех носят, граждане и гражданины.
Престарелые Галины, в ожидании кончины.
За поедание малины замечены Полины,
За покупкой маргарина - естественно Марины.
Мартини, бикини, Федерико Феллини.
Для тех, кто верит, что живы и поныне
Чудесные свойства напитка из полыни.
Улицы красуются, карты тасуются.
Месяц начинается, лестницы поднимаются.
Глаза выше, течет с крыши...тихо, почти неслышно,
Кто-то под душем дышит.
Красивыми женщинами мужчина отмечен.
Каблуком на город наступает вечер.
Встречи. Движение. Продольно и поперечно.
И главное, вечно быть везде всегда замеченным.
Десерты с запахом горечи с утра и до ночи.
Без психологической помощи.
Красивые крали все сердца украли,
Кривыми зеркалами изуродовали.
Руками ободрали. Не нагоняли печали,
Необычного, бля буду, не обещали.
Подростки строят сексуальные планы,
В подворотнях зарождаются преступные кланы.
Ртутные разводы, закрытые заводы.
Не бывает много модного, это знает кто угодно.
И в этом брожении, Броунском движении,
Неудобном положении, мы живем тем не менее.
И каждое утро выходим из дома.
И не видим в этом ничего плохого.
Я еду покупать кабриолет.
И-ха, У-ха - машину без крыши.
Машину без крыши.
Я еду покупать кабриолет.
И-ха, У-ха - пусть мою музыку на улице будет лучше слышно,
Громче слышно.
Я еду покупать кабриолет.
И-ха, У-ха - офигительный, красный,
Дозвонился, уже договорился. Салон на белой коже.
Я. Я еду покупать кабриолет.
И-ха, У-ха - поеду в обратную сторону
Задавлю тебя прохожий - слышишь?
Старые чувихи к хорошему привыкли.
Поцелуи при встрече, провести вместе вечер.
С ними полегче - я знаю их вечно.
Секс - никогда. Только общение.
Очень аккуратное обращение.
« Алло, как поживает самая красивая в мире?»
И глаза заблестели, и улыбка шире.
Каждый сам за себя платит кафе.
Каждый сам для себя ведет марафет.
У каждого свой вопрос и на него же свой ответ.
У каждого каждое да - означает каждое нет.
А вот с новыми мразями. Расхожими фразами.
Шутками унитазными, болезнями заразными.
Разговорами однообразными, связями непролазными...
Короче дорогами опасными...
Никогда не поймешь, что у них в голове.
По одной извилине или все-таки по две.
Знают ли они что такое чувство?
Умею ли без ошибок писать слово искусство?
Кто их папы и мамы? Зачем они покупают граммы,
Которые везут из Панамы? А здесь продают,
Я сам проверял. Сурены и Арамы...
Мы. Мы еду продавать кабриолет!
И-ха У-ха - машину без крыши,
Теперь вообще уже совсем без крыши.
Мы едем продавать кабриолет.
И-ха У-ха - музыку выдрали около подъезда.
Теперь музыки вообще не слышно.
Мы едем продавать кабриолет.
И-ха У-ха покупали на белой,
А сейчас так, из серой кожи.
Едем продавать кабриолет.
И-ха У-ха поедем в обратную сторону...
А мы уже в обратную едем.
Вон тот прохожий, давай дави
Вали его
Все-все, тормози.
Итак напугали досмерти.
Без палева не палится, перед постами полиции.
Поглаживая кольца, прохожие довольствуются:
Кто первыми лучами солнца,
Кто тем, что не вернется,
Кто просто от того, что завтра больше не проснется.
Блестящие машины, безвкусные витрины,
Большие магазины, еда, с привкусом резины.
Мех носят, граждане и гражданины.
Престарелые Галины, в ожидании кончины.
За поедание малины замечены Полины,
За покупкой маргарина - естественно Марины.
Мартини, бикини, Федерико Феллини.
Для тех, кто верит, что живы и поныне
Чудесные свойства напитка из полыни.
Улицы красуются, карты тасуются.
Месяц начинается, лестницы поднимаются.
Глаза выше, течет с крыши...тихо, почти неслышно,
Кто-то под душем дышит.
Красивыми женщинами мужчина отмечен.
Каблуком на город наступает вечер.
Встречи. Движение. Продольно и поперечно.
И главное, вечно быть везде всегда замеченным.
Десерты с запахом горечи с утра и до ночи.
Без психологической помощи.
Красивые крали все сердца украли,
Кривыми зеркалами изуродовали.
Руками ободрали. Не нагоняли печали,
Необычного, бля буду, не обещали.
Подростки строят сексуальные планы,
В подворотнях зарождаются преступные кланы.
Ртутные разводы, закрытые заводы.
Не бывает много модного, это знает кто угодно.
И в этом брожении, Броунском движении,
Неудобном положении, мы живем тем не менее.
И каждое утро выходим из дома.
И не видим в этом ничего плохого.
Я еду покупать кабриолет.
И-ха, У-ха - машину без крыши.
Машину без крыши.
Я еду покупать кабриолет.
И-ха, У-ха - пусть мою музыку на улице будет лучше слышно,
Громче слышно.
Я еду покупать кабриолет.
И-ха, У-ха - офигительный, красный,
Дозвонился, уже договорился. Салон на белой коже.
Я. Я еду покупать кабриолет.
И-ха, У-ха - поеду в обратную сторону
Задавлю тебя прохожий - слышишь?
Старые чувихи к хорошему привыкли.
Поцелуи при встрече, провести вместе вечер.
С ними полегче - я знаю их вечно.
Секс - никогда. Только общение.
Очень аккуратное обращение.
« Алло, как поживает самая красивая в мире?»
И глаза заблестели, и улыбка шире.
Каждый сам за себя платит кафе.
Каждый сам для себя ведет марафет.
У каждого свой вопрос и на него же свой ответ.
У каждого каждое да - означает каждое нет.
А вот с новыми мразями. Расхожими фразами.
Шутками унитазными, болезнями заразными.
Разговорами однообразными, связями непролазными...
Короче дорогами опасными...
Никогда не поймешь, что у них в голове.
По одной извилине или все-таки по две.
Знают ли они что такое чувство?
Умею ли без ошибок писать слово искусство?
Кто их папы и мамы? Зачем они покупают граммы,
Которые везут из Панамы? А здесь продают,
Я сам проверял. Сурены и Арамы...
Мы. Мы еду продавать кабриолет!
И-ха У-ха - машину без крыши,
Теперь вообще уже совсем без крыши.
Мы едем продавать кабриолет.
И-ха У-ха - музыку выдрали около подъезда.
Теперь музыки вообще не слышно.
Мы едем продавать кабриолет.
И-ха У-ха покупали на белой,
А сейчас так, из серой кожи.
Едем продавать кабриолет.
И-ха У-ха поедем в обратную сторону...
А мы уже в обратную едем.
Вон тот прохожий, давай дави
Вали его
Все-все, тормози.
Итак напугали досмерти.