У моей козы глаза - бирюза,
Я смотрю козе в глаза два часа.
Только, сколько не смотри ей в глаза,
Не поймёшь, о чём молчит та коза.
Ну, а вдруг в душе у ней - благодать?
И не надо никого ей бодать.
Научи меня, коза, сострадать,
Научи меня собой обладать.
У меня ж, коза, такая пурга...
Лишь почудится мне образ врага,
Сразу тянет забодать дурака.
На рога его и вся недолга!
А зачем ему, коза, возражать,
Коль не может он себя уважать?
Так, может, лучше, чем его обижать,
Пожалеть его и к сердцу прижать?
И сказала мне коза: «Хулиган,
Не хватал бы ты меня за рога!
А коли хочешь молока или там, скажем, творога,
Так отпусти меня скорей на луга».
Я смотрю козе в глаза два часа.
Только, сколько не смотри ей в глаза,
Не поймёшь, о чём молчит та коза.
Ну, а вдруг в душе у ней - благодать?
И не надо никого ей бодать.
Научи меня, коза, сострадать,
Научи меня собой обладать.
У меня ж, коза, такая пурга...
Лишь почудится мне образ врага,
Сразу тянет забодать дурака.
На рога его и вся недолга!
А зачем ему, коза, возражать,
Коль не может он себя уважать?
Так, может, лучше, чем его обижать,
Пожалеть его и к сердцу прижать?
И сказала мне коза: «Хулиган,
Не хватал бы ты меня за рога!
А коли хочешь молока или там, скажем, творога,
Так отпусти меня скорей на луга».