В тотальной пустоте морских глубин
Средь пущенных на дно подводных лодок
Я буду вечно - водолаз один,
Затерянный в порту твоих находок.
Мне будет берег сниться по ночам,
Но я забуду радости земные,
Лишь только волны измочалят о причал
Украденные ветром позывные.
На самом дне, хлебая рыбий жир,
Жалея о прохладной твёрдой почве,
Я выплесну в бутыль глоток души
И перешлю его тебе по водной почте.
И поплыву сквозь мутный неуют
По воле волн летучим нидерландцем,
И уходящий на ночь в море солнца спрут
Порвёт мне шланг кривым протуберанцем.
И на безрыбье веря в злой обман,
Я на поверхность выплыву однажды.
И ледовитый ядовитый океан
Задушит нас морским узлом солёной жажды.
А там внутри средь айсбергов и льдин,
Где минус сто и ждать тепла нет мочи,
Я буду снова - водолаз один
В скафандре самой-самой длинной ночи.
Средь пущенных на дно подводных лодок
Я буду вечно - водолаз один,
Затерянный в порту твоих находок.
Мне будет берег сниться по ночам,
Но я забуду радости земные,
Лишь только волны измочалят о причал
Украденные ветром позывные.
На самом дне, хлебая рыбий жир,
Жалея о прохладной твёрдой почве,
Я выплесну в бутыль глоток души
И перешлю его тебе по водной почте.
И поплыву сквозь мутный неуют
По воле волн летучим нидерландцем,
И уходящий на ночь в море солнца спрут
Порвёт мне шланг кривым протуберанцем.
И на безрыбье веря в злой обман,
Я на поверхность выплыву однажды.
И ледовитый ядовитый океан
Задушит нас морским узлом солёной жажды.
А там внутри средь айсбергов и льдин,
Где минус сто и ждать тепла нет мочи,
Я буду снова - водолаз один
В скафандре самой-самой длинной ночи.