Я разрушил все, что построил сам,
И все мои вены в сетке маленьких ран,
Мой мозг уже умер, и дряблая плоть
Не может никак мертвый мозг перебороть.
И я знаю, что я себя давно уже убил,
А я хочу умереть от того, что так любил,
Но нет ни денег, ни друзей, и я пишу тебе:
"Мама, я знаю, ты поможешь мне".
Я не знаю, как быть, я не хочу больше жить,
И должен себя убить.
Я должен уйти, чтобы там уже найти,
То, что мне не встретилось на этом пути.
Я никому не нужен здесь, и это будет месть,
Которая тоже никому не нужна.
Мама, я не твой, я стал совсем другой,
Убей меня, мама, ты это сделать должна!
Я не хочу мылить веревку или вены вскрывать,
Я слаб для того, чтобы так умирать.
Мама, ты меня убьешь, ты не скажешь: отстань,
Я золотом хочу пустить по вене эту дрянь.
Ты сама заправишь мне мой последний шприц,
И количество смерти будет сто единиц.
Это надо будет сделать только тебе,
Мама, я знаю, ты поможешь мне!
И все мои вены в сетке маленьких ран,
Мой мозг уже умер, и дряблая плоть
Не может никак мертвый мозг перебороть.
И я знаю, что я себя давно уже убил,
А я хочу умереть от того, что так любил,
Но нет ни денег, ни друзей, и я пишу тебе:
"Мама, я знаю, ты поможешь мне".
Я не знаю, как быть, я не хочу больше жить,
И должен себя убить.
Я должен уйти, чтобы там уже найти,
То, что мне не встретилось на этом пути.
Я никому не нужен здесь, и это будет месть,
Которая тоже никому не нужна.
Мама, я не твой, я стал совсем другой,
Убей меня, мама, ты это сделать должна!
Я не хочу мылить веревку или вены вскрывать,
Я слаб для того, чтобы так умирать.
Мама, ты меня убьешь, ты не скажешь: отстань,
Я золотом хочу пустить по вене эту дрянь.
Ты сама заправишь мне мой последний шприц,
И количество смерти будет сто единиц.
Это надо будет сделать только тебе,
Мама, я знаю, ты поможешь мне!