Желтая дорога - пыль и безнадега,
Отдохну немного и продолжу путь.
На душе усталость и в коленях слабость,
Где ж былая сладость, что томила грудь?
А за поворотом - лужи и болота,
Напевает что-то, как обычно, дождь.
И знакомый голос шелестит, как колос:
"Ох, пропадешь! Ох, пропадешь! Ох, попадешь!"
"Ох, пропадешь! Ох, пропадешь! Ох, попадешь!"
Ты прости мне бог мой, отплати мне долг мой -
В жизни той не долгой грешен был и я.
Дай мне только силы избежать могилы
И забыть постылый рокот воронья.
А за поворотом - лужи и болота,
Напевает что-то, как обычно, дождь.
И знакомый голос шелестит, как колос:
"Ох, пропадешь! Ох, пропадешь! Ох, попадешь!"
"Ох, пропадешь! Ох, пропадешь! Ох, попадешь!"
Желтая дорога - пыль и безнадега,
Отдохну немного и продолжу путь.
На душе усталость и в коленях слабость,
Где ж былая сладость, что томила грудь?
А за поворотом - лужи и болота,
Напевает что-то, как обычно, дождь.
И знакомый голос шелестит, как колос:
"Ох, пропадешь! Ох, пропадешь! Ох, попадешь!"
"Ох, пропадешь! Ох, пропадешь! Ох, попадешь!"
Отдохну немного и продолжу путь.
На душе усталость и в коленях слабость,
Где ж былая сладость, что томила грудь?
А за поворотом - лужи и болота,
Напевает что-то, как обычно, дождь.
И знакомый голос шелестит, как колос:
"Ох, пропадешь! Ох, пропадешь! Ох, попадешь!"
"Ох, пропадешь! Ох, пропадешь! Ох, попадешь!"
Ты прости мне бог мой, отплати мне долг мой -
В жизни той не долгой грешен был и я.
Дай мне только силы избежать могилы
И забыть постылый рокот воронья.
А за поворотом - лужи и болота,
Напевает что-то, как обычно, дождь.
И знакомый голос шелестит, как колос:
"Ох, пропадешь! Ох, пропадешь! Ох, попадешь!"
"Ох, пропадешь! Ох, пропадешь! Ох, попадешь!"
Желтая дорога - пыль и безнадега,
Отдохну немного и продолжу путь.
На душе усталость и в коленях слабость,
Где ж былая сладость, что томила грудь?
А за поворотом - лужи и болота,
Напевает что-то, как обычно, дождь.
И знакомый голос шелестит, как колос:
"Ох, пропадешь! Ох, пропадешь! Ох, попадешь!"
"Ох, пропадешь! Ох, пропадешь! Ох, попадешь!"