Ехали на тройке с бубенцами,
А вдали мелькали огоньки.
Эх, когда бы мне теперь за вами
Душу бы развеять от тоски.
Дорогой длинною, да ночкой лунною,
Да с песней той, что вдаль летит звеня.
И с той старинною, да семиструнною,
Что по ночам так мучила меня.
Да выходит, пели мы задаром,
Понапрасну ночь за ночью жгли.
Если мы покончили со старым,
Так и ночи эти отошли.
Дорогой длинною, да ночкой лунною,
Да с песней той, что вдаль летит звеня.
И с той старинною, да семиструнною,
Что по ночам так мучила меня.
Эх, когда бы мне теперь за вами
Душу бы развеять от тоски.
Дорогой длинною, да ночкой лунною,
Да с песней той, что вдаль летит звеня.
И с той старинною, да семиструнною,
Что по ночам так мучила меня.
А вдали мелькали огоньки.
Эх, когда бы мне теперь за вами
Душу бы развеять от тоски.
Дорогой длинною, да ночкой лунною,
Да с песней той, что вдаль летит звеня.
И с той старинною, да семиструнною,
Что по ночам так мучила меня.
Да выходит, пели мы задаром,
Понапрасну ночь за ночью жгли.
Если мы покончили со старым,
Так и ночи эти отошли.
Дорогой длинною, да ночкой лунною,
Да с песней той, что вдаль летит звеня.
И с той старинною, да семиструнною,
Что по ночам так мучила меня.
Эх, когда бы мне теперь за вами
Душу бы развеять от тоски.
Дорогой длинною, да ночкой лунною,
Да с песней той, что вдаль летит звеня.
И с той старинною, да семиструнною,
Что по ночам так мучила меня.