СТАРЫЕ ЭСТОНКИ
Если ночи тюремны и глухи,
Если сны паутинны и томки,
Так и знай, что уж близко старухи
Из под Ревеля близко эстонки!
Вот вошли - приседают так строго,
Не уйти мне от долгого плена,
Их одежда темна и убога,
И в котомке у каждой полено.
Знаю, завтра от тягостной жути
Буду сам на себя непохожим...
Сколько раз я просил их Забудьте...
И читал их немое Не можем.
Как, земля, эти лица не скажут,
Что в сердцах похоронено веры...
Не глядят на меня - только вяжут
Свой чулок бесконечный и серый.
Но учтивы - столпились в сторонке...
Да не бойся присяь на кровати...
Только тут не ошибка ль, эстонки
Есть куда же меня виноватей.
Но пришли, так давайте калякать,
Не часы ж, не умеем мы тикать,
Может быть, вы б хотели поплакать
Так тихонько, неслышно... похныкать
Сон всегда отпускался мне скупо,
И мои паутины иак тонки...
Но как это печально... и глупо...
Неотвязные эти чухонки...
Если ночи тюремны и глухи,
Если сны паутинны и томки,
Так и знай, что уж близко старухи
Из под Ревеля близко эстонки!
Вот вошли - приседают так строго,
Не уйти мне от долгого плена,
Их одежда темна и убога,
И в котомке у каждой полено.
Знаю, завтра от тягостной жути
Буду сам на себя непохожим...
Сколько раз я просил их Забудьте...
И читал их немое Не можем.
Как, земля, эти лица не скажут,
Что в сердцах похоронено веры...
Не глядят на меня - только вяжут
Свой чулок бесконечный и серый.
Но учтивы - столпились в сторонке...
Да не бойся присяь на кровати...
Только тут не ошибка ль, эстонки
Есть куда же меня виноватей.
Но пришли, так давайте калякать,
Не часы ж, не умеем мы тикать,
Может быть, вы б хотели поплакать
Так тихонько, неслышно... похныкать
Сон всегда отпускался мне скупо,
И мои паутины иак тонки...
Но как это печально... и глупо...
Неотвязные эти чухонки...