Шаг за шагом, босиком по воде,
Времена, что отпущены нам,
Солнцем в праздник, солью в беде
Души резали напополам.
По ошибке? Конечно, нет!
Награждают сердцами птиц
Тех, кто помнит дорогу наверх
И стремится броситься вниз.
Нас вели поводыри-облака,
За ступенью - ступень, как над пропастью мост,
Порою нас швыряло на дно,
Порой поднимало до самых звёзд,
Красное на чёрном!
Шаг за шагом, сам чёрт не брат,
Солнцу - время, луне - часы,
Словно в оттепель снегопад,
По земле проходили мы.
Нас величали чёрной чумой,
Нечистой силой честили нас,
Когда мы шли, как по передовой,
Под прицелом пристальных глаз.
Будь, что будет! Что было - есть!
Смех да слёзы, а чем еще жить?
Если песню не суждено допеть,
Так хотя бы успеть сложить.
Красное на чёрном!
А на кресте не спекается кровь,
И гвозди так и не смогли заржаветь,
И как эпилог, всё та же любовь,
А как пролог, всё та же смерть.
Может быть, это только мой бред,
Может быть, жизнь не так хороша,
Может быть, я не выйду на свет,
Но я летал, когда пела душа.
И в груди хохотали костры,
И несли к небесам по радуге слёз,
Как смиренье - глаза Заратустры,
Как пощёчина - Христос!
Красное на чёрном!
Времена, что отпущены нам,
Солнцем в праздник, солью в беде
Души резали напополам.
По ошибке? Конечно, нет!
Награждают сердцами птиц
Тех, кто помнит дорогу наверх
И стремится броситься вниз.
Нас вели поводыри-облака,
За ступенью - ступень, как над пропастью мост,
Порою нас швыряло на дно,
Порой поднимало до самых звёзд,
Красное на чёрном!
Шаг за шагом, сам чёрт не брат,
Солнцу - время, луне - часы,
Словно в оттепель снегопад,
По земле проходили мы.
Нас величали чёрной чумой,
Нечистой силой честили нас,
Когда мы шли, как по передовой,
Под прицелом пристальных глаз.
Будь, что будет! Что было - есть!
Смех да слёзы, а чем еще жить?
Если песню не суждено допеть,
Так хотя бы успеть сложить.
Красное на чёрном!
А на кресте не спекается кровь,
И гвозди так и не смогли заржаветь,
И как эпилог, всё та же любовь,
А как пролог, всё та же смерть.
Может быть, это только мой бред,
Может быть, жизнь не так хороша,
Может быть, я не выйду на свет,
Но я летал, когда пела душа.
И в груди хохотали костры,
И несли к небесам по радуге слёз,
Как смиренье - глаза Заратустры,
Как пощёчина - Христос!
Красное на чёрном!