Кто-то стал отныне богом
И простил себе грехи;
"За стихи мне все простится",-
Но стихи его плохи.
Кто-то в музыку подался,
Человечество любя,
Но его никто не слышит,
Он певец внутри себя.
Ты запой, а я услышу,
Для того и голос дан
Всем, кто любит, всем, кто дышит,
Кто поет свои года;
Так пускай не даст мне совесть
Ни молчать, ни богом стать.
Стать бы честным пред собою,
Вот и вся моя мечта.
Но уходят люди в боги,
И в себя погружены -
Принимают за реальность
Ложь и сны.
Все пловцы давно уплыли,
Все певцы давно молчат,
Кто в себе - тот как в могиле,
Кто кричал - устал кричать;
И несказанная песня
Нас задавит, словно боль,
И придут другие - те, кто
Не боятся быть собой...
Так пускай не даст им совесть
Ни молчать, ни богом стать,
Будут искренними строки
И собой не будут лгать.
Ну а мы уходим в боги -
Так пускай звенит по нам,
Словно месса по убогим,
Колокольчик на штанах.
И простил себе грехи;
"За стихи мне все простится",-
Но стихи его плохи.
Кто-то в музыку подался,
Человечество любя,
Но его никто не слышит,
Он певец внутри себя.
Ты запой, а я услышу,
Для того и голос дан
Всем, кто любит, всем, кто дышит,
Кто поет свои года;
Так пускай не даст мне совесть
Ни молчать, ни богом стать.
Стать бы честным пред собою,
Вот и вся моя мечта.
Но уходят люди в боги,
И в себя погружены -
Принимают за реальность
Ложь и сны.
Все пловцы давно уплыли,
Все певцы давно молчат,
Кто в себе - тот как в могиле,
Кто кричал - устал кричать;
И несказанная песня
Нас задавит, словно боль,
И придут другие - те, кто
Не боятся быть собой...
Так пускай не даст им совесть
Ни молчать, ни богом стать,
Будут искренними строки
И собой не будут лгать.
Ну а мы уходим в боги -
Так пускай звенит по нам,
Словно месса по убогим,
Колокольчик на штанах.