Любил в Одессе я захаживать в духанчики,
И наполнять вином граненные стаканчики.
Там собиралася компания блатная,
И гоп со смыком забавлялась до утра.
Припев:
Держи, держи вора, поймать его пора,
Но всем известно, что не пойманный - не вор.
Там пели Мурку, пели песни про Япончика,
Там пели песенку про Сонькины лимончики.
Там пели бублички и шобла воровская,
Всю ночь гудела, очищая свой карман.
Припев:
Мы с фраерами были внешне деликатные,
А с «мусорами» пили сладкое мускатное.
И даже судьи с прокурором не гнушались,
Пожрать на шару вместе с нами за столом.
Припев:
Я экспедитор был по резанной курятине,
Менял я курочек на золото и платину.
Двенадцать лет была подмазана «мусарня»,
И я товар налево смело задвигал.
Припев:
Но вот однажды к нам прислали очень честного,
Чекиста верного и зоркостью известного,
Мы все порюхались и всю нашу малину,
В Сибирь в столыпинских на каторгу свезли.
Припев:
Пятнадцать лет я отсидел, как полагается,
Мне до сих пор тюремным супом отрыгается.
Но ремесло свое мне бросить невозможно,
И я исправно буду дальше воровать.
И наполнять вином граненные стаканчики.
Там собиралася компания блатная,
И гоп со смыком забавлялась до утра.
Припев:
Держи, держи вора, поймать его пора,
Но всем известно, что не пойманный - не вор.
Там пели Мурку, пели песни про Япончика,
Там пели песенку про Сонькины лимончики.
Там пели бублички и шобла воровская,
Всю ночь гудела, очищая свой карман.
Припев:
Мы с фраерами были внешне деликатные,
А с «мусорами» пили сладкое мускатное.
И даже судьи с прокурором не гнушались,
Пожрать на шару вместе с нами за столом.
Припев:
Я экспедитор был по резанной курятине,
Менял я курочек на золото и платину.
Двенадцать лет была подмазана «мусарня»,
И я товар налево смело задвигал.
Припев:
Но вот однажды к нам прислали очень честного,
Чекиста верного и зоркостью известного,
Мы все порюхались и всю нашу малину,
В Сибирь в столыпинских на каторгу свезли.
Припев:
Пятнадцать лет я отсидел, как полагается,
Мне до сих пор тюремным супом отрыгается.
Но ремесло свое мне бросить невозможно,
И я исправно буду дальше воровать.